Выселки +5 °C

Подписка на газету

Шишкин хутор на Кубани: фашисты сожгли все хаты, случайно уцелела одна

Степной хутор Шишкин стоял в трёх километрах от Иногородне-Малеваного (Выселковское сельское поселение, Кубань). Он едва пережил бесчинства фашистов, а с развитием технического прогресса 60-ых умер. Об истории населённого пункта рассказали читатели Николай Буйда, Михаил Комаров и Владимир Джидинский.

Тысячелетиями упрямо карабкался человек по ветвистому шершавому древу эволюции, набивая себе при восхождении шишки и обдирая ладони. Создавал он селения, города и государства, учился строить и править, стремясь ввысь, но судьбы и стихии часто брали своё, сбрасывая упорное создание природы вниз: потопы, землетрясения, голод, войны стирали с лица земли порой целые цивилизации. Осталась о них только память, а она за века становится неверна и изменчива. Если древние Грецию, Египет и Рим проходят в школе, а о Дакии и Помпеях упоминают кинофильмы, то имена Коммагены или Кавказской Албании знают только учёные да энциклопедии. Где они были, когда, зачем?.. Но рядом, прямо вокруг нас, есть места, которые тоже могут кануть в вечное забвение.

ЖИЛ-БЫЛ ХУТОРОК

Степной хутор Шишкин стоял километрах в трёх от Иногородне-Малеваного в сторону Краснодара, было в нем перед войной чуть больше десятка домов – по одним сведениям одиннадцать, по другим двенадцать. Когда он возник, как, в честь кого или чего назван, это неведомо: энциклопедии о нём молчат, а к архивам нынче быстро добраться не получится.

Рассказ о том, что хутор был, до нас донесли жители нашего района Николай Яковлевич Буйда, Михаил Кузьмич Комаров и нынче краснодарец Владимир Иванович Джидинский, которые помнят историю этого поселения из детства по рассказам родителей и старших односельчан.

Михаил Комаров и Николай Буйда на месте расположения хутора

С начала периода времени, в который мы можем рассмотреть жизнь хутора, а это конец тридцатых годов, местные жители трудились в основном в колхозе имени Андреева, где также работали и жители соседнего Иногородне-Малеваного. Предприятие занималось полеводством и животноводством, работы хватало на всех, так что для окрестных поселений оно было, как теперь говорится, градообразующим. Растили здесь коров, свиней и птицу. Недалеко от хутора были свинофермы, а подальше расположилась машинно-тракторная станция.

Строения, где жили хуторяне, в основном были крытыми камышом или соломой хатами, были здесь и домики чуть покрепче. Получается, хутор стоял на самом краешке Выселковского района, потому что до одной лесополосы тут совсем рукой подать, до другой дойти можно минут за десять, а за этими посадками уже живут соседи — начинается Кореновский район. Кстати, хутор Казаче-Малёваный, уже кореновский, начинался совсем рядом отсюда, это обстоятельства со временем заставили его отступить подальше.

Детям довелось ходить в школу неблизко, она находилась там, где сейчас расположен дом-интернат для престарелых. По кубанским меркам тех и послевоенных лет это нормально, для детворы пешком одолеть три-пять километров до школы было пустяком, по теплу или жаре. Правда в распутицу это уже было не так просто, а зимой, в холода, ветер и снег, идти детям через голые поля… Но что было делать, о школьных автобусах и мечтать не могли, а ежедневно выделять подводы для этой цели было непозволительной роскошью. Страна дала бесплатные школы, остальное одолели сами.

РОКОВАЯ ДУГА

Бои Великой Отечественной обошли хуторок стороной, но война добралась и сюда. Выжимаемые Красной армией фашисты отходили из Выселок на Кореновск по дуге. Эта дуга отступления, начерченная неведомыми нам стратегическими обстоятельствами, пронесла беду мимо соседних Иногородне- и Казаче-Малеваного хуторов, но прошла ровно через Шишкин, зачеркнув его на карте жизни. На окраине селения остановился «воронок». Называли ли так современники немецкий лёгкий бронетранспортёр или автомобиль, мы не знаем, но на транспортном средстве был установлен пулемёт. Над хутором и его окрестностями стала беспрерывно кружить «рама» — самолёт-разведчик то ли контролировал происходящее внизу, то ли, возможно, попутно выполнял и другие задачи, однако надолго не отдалялся. Водитель и пулемётчик остались на своих местах, прикрывая трёх сослуживцев, которые с канистрой бензина пошли по домам.

Троица сначала требовала у жителей продукты, отобрав, выносила яйца, молоко или крупу наружу. Потом немцы выгоняли людей на улицу, стаскивали найденные вещи – в основном одежду — в одну комнату, прямо на середину пола, плескали на них бензином из канистры и поджигали. Действовали они спокойно и методично, не проявляя излишней агрессии – «бизнес, просто бизнес, ничего личного». Автоматы ставили в угол хаты, чтоб не мешали им работать, и забирали оружие только при уходе.

Среди хуторян была пара мужчин, которые не пригодились на фронте, и можно было бы упрекнуть их в том, что они не попытались отобрать оружие и напасть на поджигателей… Но только сдуру можно упрекать людей в трусости. Впервые в жизни взять в руки оружие и запросто убить других людей, когда смерть не угрожает непосредственно, легко только в очень, очень никчёмном кино. Или надо иметь такую поломанную психику… Ну и про пулемёт на окраине и самолёт над головой тоже надо помнить.

Рассказчики донесли до нас такие эпизоды того дня. Одна из жительниц хутора смогла спасти свою корову, животное если б немцы не увели, то наверняка бы убили. Женщина завела корову в речку, в заросли камыша, и крепко зажала руками ей морду, закрывая рот: замычит, и все пропало. И хозяйку могли застрелить, за сопротивление бы не пощадили.

В одной хате стоял огромный сундук, полный пшеницы. Когда немцы её запалили и пошли к другому двору, мужчины попытались вынести этот сундук. Сколько он весил, центнера полтора, два? Уже не взвесишь. Однако два немолодых мужика приподняли его и потащили к выходу, даже не чувствуя веса. Будет хлеб, будет и шанс выжить, а сгорит, тогда доживут ли семьи до лучших времён… Несмотря на нечеловеческие усилия, спасти зерно не удалось: под его тяжестью проломилось днище ёмкости, а как собирать его среди огня…

И ещё эпизод. В одном из дворов жила на привязи большая и очень злая собака, все её боялись, не решались и близко подходить, кидалась на людей как бешеная. А пришли немцы, и животное заскулило, словно щенок испуганно спряталось в будку. Что пришло фашистам на ум, зачем они это сделали, представить невозможно. Только они вытащили собаку из будки, отвязали, облили бензином и подожгли. И потом несчастный зверь носился по округе, сгорая заживо. Это была единственная жертва. Нашим землякам повезло неимоверно больше, чем братьям-белорусам, которых жгли вместе с домами.

Хуторяне тех лет с уверенностью вспоминали, что вдогонку за спалившей их дома зондеркомандой бросилась шедшая впереди наступающих частей советская разведка, наверняка на «броне» — на бронетранспортёре или легком танке. Аж под Кореновкой настигли «воронка» и положили весь его экипаж.

НЕДОЛГОЕ ВОЗРОЖДЕНИЕ

Хутор был сожжён почти весь, уцелел лишь дом, хозяином которого был Иван Коробка. В отличие от других, этот домик крыт был черепицей, и огонь не смог его одолеть дотла. Поселение было тяжко ранено, но не убито. Уходить нашим предкам было и некуда, и незачем. Строителями стали мужчины и женщины. Они поставили сначала землянки и полуземлянки: пол жилища опускали на полметра-метр ниже уровня земли и оттуда уже поднимали стены, подслеповатые окошки были над самой землёй, а крытые соломой крыши получались совсем низенькими. Это делалось для тепла, зимой в таком домике было гораздо теплее, чем в поднятом на полную высоту. Да и где было брать дерево на полноценные дома, как их ставить при нехватке мужских рук?

После войны отстраивались заново; здесь появлялись и переселенцы, точно известно, что одна семья приехала сюда из Сталинграда в 1948 году и сначала жила в полуземлянке, затем обустроилась получше. Магазин здесь так и не открылся, за хлебом приходилось ходить в Кореновский район, на железнодорожный переезд. Специальный вагон работал как магазин, за пять минут стоянки поезда из него продавали хлеб жителям таких удалённых хуторков. Но не это стало причиной окончательной гибели этого поселения. Настало время, когда в станицы и хутора стали проводить радио, а Шишкин обошли стороной. Именно тогда начали потихоньку переселяться из хутора в соседние Иногородне- и Казаче-Малеваный, которые обустраивались лучше. Потом началась электрификация районов, и у соседей зажглись первые лампочки. А Шишкин снова прогресс обошёл стороной: чтобы провести сюда свет, требовалось тянуть линию через железную дорогу, а это было не положено.

И где-то в начале шестидесятых это поселение умерло окончательно, критически отстав от развития: его жители перебрались в более благоустроенные места. Понятно, конечно, что тогда всё определялось рациональностью и необходимостью, но как же жаль…

ПОЛЕ-ПАМЯТНИК

Мало кто не слышал об Атлантиде – далёкой, таинственной, неизвестно, существовавшей ли на самом деле. Поражает воображение мысль, что вот жили там люди, грустили, веселились, любили и ненавидели, и всё исчезло без следа. Но почти никто не знает о хуторе Шишкин, а здесь точно так же люди рождались, умирали, надеялись и разочаровывались, любили и верили. Всё, как и в больших столицах. Теперь здесь поле – чистое, привольное, вечное поле, зеленеющее сейчас ячменём; неподалёку речка, на которую за карасиками наезжают любители посидеть с удочкой в тишине. Так и говорят: «Рыбачить на хутор Шишкин», но что совсем ещё по меркам истории недавно тут жил полной жизнью самый настоящий хутор, никто не знает. И лучший следопыт без подсказки вряд ли найдёт следы полной мерой кипевшей полсотни лет назад в этом месте жизни.

«Историю других стран, областей и городов дети изучают в школе, а историю своих родных мест, историческую географию района не знает почти никто, — сокрушается наш Буйда. — Это же совершенно неправильно. Как же мы можем любить свою малую родину, не зная её?». Как не согласиться с Николаем Яковлевичем? Атлантиде, Риму или Карфагену посвящены сотни научных и художественных книг, о них сняты десятки фильмов. А узнать историю района куда сложнее, фильмов о нем не снимают. Однако же, благодаря нашим неравнодушным землякам – хранителям исторической памяти, теперь о хуторе Шишкин можем рассказать мы. Без прочной памяти о минувшем – жалкое ждет будущее…

Евгений Бойко, 8 мая, 2020.

Место расположения хутора.